В эти дни исполняется 100 лет одному из самых печальных и малоизученных эпизодов российской гражданской войны — Ярославскому мятежу. Всего за три недели город, захваченный белыми повстанцами, был буквально стерт с лица земли красной артиллерией. Это был едва ли не единственный за все время конфликта случай длительных и масштабных боев в городской местности. Кроме того, именно в Ярославле произошли первые или одни из первых столкновений белых и красных бронесил.
Повстанцам не удалось захватить артиллерийские орудия. Если не считать пары пушек, тяжелого вооружения у белых не оказалось. Зато с самого начала восстания к ним примкнули силы небольшого бронеотряда, в котором было целых два бронеавтомобиля. Впрочем, один из них сразу же вышел из строя и не оставил следа в истории. Зато второй — «Добрыня Никитич» — стал практически талисманом восстания. Именно под его прикрытием заговорщики захватили город, и именно он в первые дни боев создавал красным чудовищные проблемы. «Добрыня Никитич» мало походил на привычные большинству читателей «ленинские броневички». Это был тяжелый бронеавтомобиль страхолюдного вида, созданный на Путиловском заводе на шасси грузовика «Гарфорд». Машина была основательно вооружена. На ней устанавливалась 76-мм противоштурмовая пушка образца 1910 года (модификация горной трехдюймовки) и три пулемета «Максим». Бронеавтомобиль был неплохо забронирован — винтовочные пули не пробивали его с расстояния меньше 150 метров. В условиях городских боев при страшном дефиците артиллерии у белых «Добрыня Никитич» стал настоящей «пожарной машиной» - он появлялся на самых трудных участках: «Белые очень часто разъезжали по городу на броневом автомобиле, иногда подъезжая очень близко к нашей линии. Это, с одной стороны, трудность ведения борьбы в городской обстановке, с другой, заставили нас [в] свою очередь затребовать тоже броневой автомобиль из Москвы».
Только после того, как Москва осознала всю серьезность происходящих в Ярославле событий (то есть примерно через неделю), в город по железной дороге было доставлено несколько бронеавтомобилей. Неизвестно, каких он были типов, но речь точно идет и о легких, и о тяжелых машинах. Как только удалось заставить рабочих, которые не поддерживали Советы, разгрузить технику, броневики было решено отправить в бой. В Москву авансом отбили победную телеграмму, но реальность оказалась крайне неприятной.
Броневики Красной армии на станции Всполье
Выяснилось, что повстанцы располагают большим количеством бронебойных боеприпасов, пули которых прошивали броню легких машин. Часть советских броневиков имела обычные дутые шины, которые можно было прострелить даже из нагана (бронеавтомобили, которые должны были действовать в боевых условиях, часто оборудовали «гусматиками» - колесами с шинами, заполненными эластичной массой на глицерине или желатине. «Гусматики» были неуязвимы для винтовочных пуль и даже снарядов малых калибров). Наконец, к моменту появления броневиков улицы Ярославля были приведены разрывами снарядов и дождями в такое состояние, что машины буквально тонули в грязи. Именно с последним фактором связана история, которая полностью излагается в готовящейся к изданию книге Андрея Васильченко «Ярославский мятеж»:
«…Один из легких броневиков застрял в грязи на Никольской улице. Его должна была вытащить и отбуксировать к станции вторая, более тяжелая бронемашина. В тот момент, когда броневики пришли в движение, в них попал снаряд. Выстрел был настолько точным, что снаряд влетел прямо в орудийный каземат. Весь экипаж тяжелой машины был разорван в клочья, а команда легкого броневика была серьезно ранена. Теоретически можно предположить, что удачный выстрел был произведен белыми, однако у повстанцев фактически не было артиллерии. На участке фронта у станции Всполье они предпочитали делать ставку на пулеметы, установленные на крышах домов и звонницах церквей. Между тем факт остается фактом — два «красных» броневика были подорваны. Это было зафиксировано в том числе в «белых» документах. В обзоре боев, который ежедневно готовился при штабе Северной Добровольческой армии, в тот день сообщалось: «17–18 июля 1918 года. Сегодня ночью нам удалось вывезти с передовых один из захваченных броневиков противника. Работы по извлечению двух других машин продолжаются».
На следующий день в аналогичном отчете говорилось: «Работы по приведению отбитых у противника броневиков в порядок подвигаются успешно». Сведения о том, что «красные» броневики в ходе боев были захвачены «северными добровольцами», подтверждаются Григорием Петровичевым: «О судьбе их [подбитых броневиков] я точно сейчас сказать не могу: увезен ли один нами, а второй белогвардейцами, или оба нами оставлены на месте до конца мятежа, сейчас точно сказать затрудняюсь, мне кажется правильным первое, белогвардейцы, увезя негодный к употреблению автомобиль, возили по городу и показывали как добытый в горячем бою трофей». В данном случае важна не столько судьба бронемашин, сколько причина, по которой они были выведены из строя. Проводилось даже специальное дознание, в ходе которого оказалось, что «красные» броневики были расстреляны своими же собственными «красными» артиллеристами, которые по ошибке приняли машины за «белого» «Добрыню Никитича» и открыли ураганный огонь с броневой платформы, занимавшей позиции близ железнодорожной станции».
Ярославский мятеж был подавлен через три недели после начала. О судьбе «Добрыни Никитича» ничего не известно. Вероятнее всего, если он не был подбит или уничтожен белыми, машина попала в руки красноармейцев и продолжила свою службу. Не исключена возможность, что бронеавтомобиль дотянул до 1931 года, когда все оставшиеся «Гарфорды» были сняты с вооружения и пущены на иголки.