К козням иностранцев против Китая мы еще вернемся. А сегодня обратимся к китайской пропаганде, точнее, к пропаганде ихэтуаней. Если присмотреться внимательнее к ее текстам, то многие могут найти сходство с ИГИЛ (каковое запрещено на территории Российской Федерации). Судите сами – абсолютно безграмотная масса, направляемая агрессивными проповедниками, кое-кто из которых когда-то был знаком с одним человеком, который читал Коран. С китайскими повстанцами было то же самое – нехитрые лозунги оформлялись в виде частушек, которые толпы, вооруженные копьями, мечами и бамбуковыми палками, распевали как мантры, постепенно приходя в экстатическое состояние. Некоторые песенки были реакцией на какие-то конкретные события, некоторые касаются определенных персон. Похоже на то, что ихэтуани использовали свои песни не только в качестве средства пропаганды, но и для обмена новостями с другими отрядами. Кстати, в XX веке, а особенно в годы Великой Пролетарской Культурной Революции, когда с грамотностью в Китае стало получше, широкое распространение получили дадзыбао – лозунги на злобу дня, которые писали и развешивали повсеместно. Впрочем, от песенок и хунвэйбины не отказывались. Если же поискать совсем близкие аналогии, то ихэтуаньские частушки более всего походят на передачи печально знаменитого руандийского Свободного Радио Тысячи Холмов (RTLMC). Сравните сами:
«Я верю, что скоро взойдет заря! Для тех из вас, кто молод и не знает этого слова, заря — это первый свет солнца в начале нового дня. Займется тот день, когда не останется больше тараканов на земле Руанды. Слово «иньензи» [тараканы, презрительное название тутси] будет забыто навсегда».
А теперь давайте обратимся к творчеству ихэтуаней. Мы приводим только небольшую часть того, что они насочиняли и спели.
Иностранцы явились в Китай
Иностранцы явились в Китай
Лютые, как тигры и волки:
Увидят сокровища — грабят,
видят людей — стреляют.
Иностранцы свирепее тигров и волков
Открыли порты, впустили иностранцев.
А они свирепее тигров и волков:
Питаются человечиной и пьют людскую кровь:
Народ отощал, как скелет.
Иностранцы сведут нас в могилу
Иностранцы, иностранцы
Сведут нас в могилу;
Построили железные дороги
И вывозят наши сокровища.
Иностранцы насильно строят в Китае железные дороги
Иностранцы насильно строят в Китае железные дороги.
Согнали немало простых людей,
Не дают им ни хлеба, ни дров;
Не жди пощады, если работаешь медленно.
Простой народ воспылал гневом
В Китае — горы серебра,
В Китае — груды золота,
А иностранцы жаждут их захватить.
Простой народ воспылал гневом,
Не отдаст золото и серебро,
Сохранит драгоценные горы и реки.
Волосатые иностранцы распространяют христианство
Волосатые иностранцы —
Отъявленные негодяи.
Они прикидываются, будто приехали
обращать в христианство,
А втихую обманывают людей.
Иностранные миссионеры строят церкви
Иностранные миссионеры
Строят церкви
На китайской земле,
Кладут китайские балки.
Китайский кирпич,
Принуждают китайских мастеров.
У тех, кто не хочет строить,
Голова долой.
Нет дождей
Нет дождей.
Земля сохнет —
Христианские церкви заслонили небо.
Вот расправимся с заморскими чертями —
Хлынет проливной дождь.
Недоброе сердце
На небе — рай, а на земле — Сучжоу и Ханчжоу,
Виноград из Сюаньхуа сладок и ароматен,—
И верят какой-то святой матери!
Ходят в какую-то католическую церковь!
Иностранцы в Китае безобразничают.
У ястреба, притворившегося петухом,
недоброе сердце.
Почитают лишь иностранцев и не признают отцов
Обращенные китайцы, обращенные китайцы
Почитают лишь иностранцев и не признают отцов.
Выдают им наши секреты.
Выслуживаются перед иностранцами,
вертятся вокруг них.
Христиане насильничают и бесчинствуют
Когда иностранцы вторглись в Китай,
Обращенные китайцы воспрянули.
По-собачьи пресмыкаясь ,
Они насильничают и бесчинствуют.
Они совсем не китайцы
Надеясь на силу иностранцев.
Исповедуют иностранную религию,
Ни стыда, ни совести.
Они совсем не китайцы,
Они и родословную давно сменили.
Не попади в ловушку
За несколько юаней
Исповедуешь христианскую религию;
Попадешь в эту ловушку —
Рано или поздно поплатишься жизнью.
Глупый цинский двор
Глупый цинский двор
Ни на что не годен,
Лишь поддакивает иностранцам.
Увидят дьяволов — затрясутся
Цинский император — поистине ничтожество.
Императрица Цыси — никчемная.
Увидят дьяволов — затрясутся.
Увидят простолюдина — напустят грозный вид.
Цинский двор целыми днями развлекается
Передняя дверь раскрыта,
Задняя дверь распахнута.
В переднюю дверь впустили тигров,
В заднюю — волков.
А цинский двор, не замечая тигров и волков,
Целыми днями развлекается.
Предателей повышают в должности
Цинский двор ни к чему не пригоден.
На иностранцев взирает, как на старших.
Стоит лишь дать взятку,
Как предателей повышают в должности.
Западная императрица — тупица
Западная императрица — тупица.
Ее солдаты — разбойники.
Верхом на конях
Гонят награбленных коров.
Сражаться не умеют,
А лишь языком болтают.
Долголетие причинит страдания народу
Император мечтает прожить десять тысяч лет
За счет народа.
Его долголетие
Причинит страдания народу.
Говорят, люди на земле счастливы,
А на деле народ терпит лишения.
Не отдадим ни зерна, ни сокровищ
Император требует от нас зерна,
Дьяволы отбирают у нас сокровища.
Возьмем же наши мечи
И не отдадим ни зерна, ни сокровищ.
Убьем негодяя Юань Ши-кая
Убьем негодяя Юань Ши-кая
И тогда славно закусим.
Ли Хун-чжан заключает договоры
Ли Хун-чжан ни на что не годится,
Заключает договоры с иностранцами.
Если иностранцы говорят «Запад»,
Он не смеет писать «Восток».
Не Ши-чэн — собака
Не Ши-чэн — собака.
На простых людей косится злобно,
А иностранцев почитает, как предков.
Не бьют иностранцев, расправляются с простым народом
Солдаты Не Ши-чэна
Похваляются своей силой,
Они не бьют иностранцев, расправляются с простым народом.
Они вымогают продукты,
Требуют денег.
Разве это солдаты? Нет, просто разбойники.
Дьявола не найдем
Как ни мала деревушка.
Дьявола не найдем.
Он не уничтожает иностранцев, а губит простой народ,
Отправим его в могилу послушать пение сверчков.
Чиновники — наши смертельные враги
Воды Лунхэ устремляются на юго-восток.
Чиновники — наши смертельные враги.
С виду они вместе с нами.
А втайне — заодно с иностранцами.
Они впустили иностранцев
Да еще уверяют, что нам на пользу.
Возьмем-ка хороший нож,
Оседлаем хорошего коня
И перебьем их всех до единого.
Цинские солдаты — ничтожества
Цинские солдаты — ничтожества.
Иностранцев боятся,
А для простых людей — истые злодеи.
Все правительственные солдаты — опиекурильщики
Правительственные солдаты, правительственные солдаты
Ходят с желтой мордой!
Все они — опиекурильщики,
Ползают, как бобовые черви.
Как завидят трубку для опиума —
Сразу расхрабрятся.
Забавно, но эта, с позволения сказать, песня во многом перекликается с другой — гораздо более известной, родившейся примерно в это же время на другом конце земли и посвященной Викториано Уэрте. Как вы понимаете, речь идет о знаменитой La Cucaracha:
La cucaracha, la cucaracha
Ya no puede caminar
Porque no tiene, porque le falta
Marihuana que fumar.
Ихэтуани восстали в Шаньдуне
Ихэтуани
Восстали в Шаньдуне.
Не прошло и трех месяцев, как они объявились повсюду,
Все дети схватились за мечи
И готовы геройски защищать родину.
Не страшны ни небо, ни земля
Ихэтуани
Обладают необыкновенной сверхъестественной силой.
Им не страшны ни небо, ни земля.
Император, завидев их, склоняет голову,
А у иностранцев при них деревенеют головы.
Зарежем коров и баранов
Когда всходы пшеницы зазеленеют,
Поднимутся отряды ,
А когда пшеница пожелтеет,
Зарежем коров и баранов.
Ихэтуани, хундэнчжао
Хундэнчжао и
Ихэтуани —
Родные братья и сестры.
Действуя ловко и
Воедино,
Перебьют иностранцев и чиновников.
Кто первый — тот старший брат
Ихэтуани поднялись, как порыв ветра,
Отважные герои появились в Китае.
Всюду встают на борьбу.
Кто первый — тот старший брат.
Изгнать дьяволов не трудно
Военное искусство — дело легкое;
Овладеем приемами ихэцюаней —
Изгнать дьяволов не трудно.
Можно утопить чиновников и иностранцев в большой реке
Правительственных солдат много.
Иностранных солдат много.
Каждый ихэтуань по пригоршне воды —
Можно утопить чиновников и иностранцев в большой реке.
Священные отряды защищают родину
Священные отряды, священные отряды
Защищают родину.
Стоит иностранцам шевельнуться,
Их пронзят мечами.
Лишь бедняки могут защитить родину
Ихэтуани — отряды бедняков,
Бедняки — не такие уж простаки,
Бедняки воюют ради бедняков,
Лишь бедняки могут защитить родину.
Не допустим богатых в наши ряды
Создадим отряд, создадим отряд.
Не допустим богатых в наши ряды.
У них совесть нечиста,
Они думают лишь о своей земле и имуществе.
Всюду — отряды ихэтуаней
В каждой деревне — отряды ихэтуаней,
В каждом селе — алтари;
В горах обучаются военному искусству,
А равнина — арена военных действий;
Всюду — отряды ихэтуаней,
Каждый орудует мечом и копьем.
Случится беда — поможем друг другу
Если в деревне случится беда,
Расклеивайте красные листки везде и всюду;
На подмогу придут множество отрядов,
Помогут в беде и снова разойдутся.
Истребим иностранцев и чиновников — обретем надежду
Старшие братья
Отрубят головы иностранцам,
Вторые, сестры,
Перебьют извергов-чиновников.
Лишь истребив иностранцев и чиновников,
Простой народ обретет надежду [на лучшую жизнь].
Силы неизбывные, искусство недосягаемое
У хундэнчжао и ихэцюаней
Силы неизбывные, искусство недосягаемое.
Они разрушат железные дороги, вырвут телеграфные столбы.
Из [вражеских] ружей исчезнет порох, из пушек — снаряды
Трупы убитых иностранцев падают ряд за рядом.
Люди и духи воспрянут, петухи и собаки успокоятся.
В песнях прославим изобилие, возрадуемся урожайному году.
Рушат иностранные здания, разбирают железные дороги
Ихэтуани и хундэнчжао
Единодушно хотят уничтожить христианскую религию.
Они рушат иностранные здания,
Разбирают железные дороги,
Сметают телеграфные столбы.
Выступим против иностранцев
Разрушим железные дороги,
Вырвем телеграфные столбы,
И тогда полюбуемся, как трудно иностранцам!
Убитые дьяволы отправятся на тот свет
Изорвем электрические провода,
Вырвем телеграфные столбы,
Разломаем паровозы,
Разрушим пароходы.
Убитые дьяволы уйдут в землю,
Убитые дьяволы отправятся на тот свет.