Когда возникают споры о том, что было бы, если бы большевики не разогнали Учредительное собрание, имеет смысл вспомнить, кто на этих выборах победил. На основании небольшого отрывка из книги Андрея Ганина «Семь "почему" российской гражданской войны» можно попробовать смоделировать развитие ситуации.
Несмотря на победу на выборах в Учредительное собрание в ноябре 1917 г., эсеры уже в 1918 г. не получили практически никакой поддержки населения в своей борьбе как с правым, так и с левым лагерем, и в этом нет парадокса – деятели ПСР так и остались теоретиками, проводниками уже упоминавшихся книжных теорий, которым они подчиняли все остальное.
Сибирь в целом в те годы считалась проэсеровски настроенной. Имелись у эсеров и свои симпатизанты в военно-политическом руководстве антибольшевистских сил Востока России. Некоторые колчаковские генералы, как, например, генерал Р. Гайда осенью 1919 г., пытались ситуативно заручиться поддержкой эсеров. Однако организованные эсерами антиколчаковские восстания не привели их к достижению своих целей, а политика лавирования между основными сторонами Гражданской войны оказалась гибельной для самой партии. Эсеры и лидеры национальных окраин, отстаивая свои интересы в борьбе с белыми и ведя подрывную работу против армии адмирала Колчака, сами того не желая, фактически содействовали красным. В конечном счете столь недальновидная линия поведения привела эсеров либо в советские тюрьмы, либо в эмиграцию.
Радола Гайда
Очевидно, диктатура является более подходящей для ведения войны формой правления, чем коллегиальная демократия. Равно как не приходится говорить о демократических преобразованиях в военное время. Лишь в периоды слабости основных участников Гражданской войны (красных летом 1918 г., колчаковцев на рубеже 1919-1920 гг.) эсеры могли добиться некоторых, весьма ограниченных военно-политических успехов. При этом они потерпели поражение даже от более слабой стороны Гражданской войны – белых. Характерно, что в ноябре 1919 г., когда уже произошел перелом в Гражданской войне в пользу красных, ЦК ПСР постановил, что «по отношению к власти и государственному порядку, установленным деникинской диктатурой, не должно быть допущено ни тени чего-либо похожего на сделку с реакцией». Эсеры вновь пытались организовать альтернативную большевикам силу, борющуюся с реакцией. Тем самым лидеры ПСР в очередной продемонстрировали свою политическую близорукость и приверженность отвлеченным теориям, лишь ускоряя неизбежное исчезновение такой партии из политического пространства.
В условиях Гражданской войны при полном напряжении сил воюющих сторон никакого третьего пути, демократической альтернативы, попросту не было. Победа должна была достаться тем государственническим силам, которые смогут в новых, революционных условиях наиболее эффективно побороть анархию, организовать власть и, конечно, создать более мощную армию (в том числе любыми способами заставив население драться на своей стороне).
Как показала практика, лучше других это получилось у большевиков.