Глава из книги Арона Шнеера "Профессия - смерть"
Поиски не наказанных преступников продолжались на протяжении всех послевоенных лет. Не всем им после войны удалось бежать и скрыться в Австралии, Англии, Канаде, США, странах Южной Америки, ФРГ, оказаться во французском Иностранном легионе. Конечно, большинство оставшихся на Западе не были военными преступниками. В основном это были люди, не желавшие возвращения в СССР, граждане территорий, ставших советскими в 1939–1940 гг. Однако среди них было много тех, кто служил в различных нацистских формированиях в годы войны. Работники КГБ установили местонахождение многих убийц, нашедших убежище на Западе.
Так, травниковец Комашка Максим (Михаил) Романович служил в лагерях Плашов (Краков), Понятово и Белжеце. Розыск Комашки осуществлялся УКГБ при СМ УССР по Днепропетровской области. «В процессе розыска Комашка установлен на жительстве в США».
Другой вахман, Фурманчук Иосиф Левонович, служивший во Флоссенбюрге, проживал в 1966 г. «в Канаде, Эдмонтон, Алта 11717-122».
Некоторые вахманы, служившие в лагерях смерти и концлагерях Белжеце, Аушвице, Бухенвальде и других, в 1966 г. проживали:
Браун Альберт Фридрихович (Федорович), родившийся в г. Петродворец, — в ФРГ, г. Кассель, Брентанштрассе, 38;
Лоренц Фридрих (Федор) Генрихович (Андреевич), родившийся на шахте № 12/13 в Донбассе, — в ФРГ, 22-а, Райхаузен, н/Рейн, Мюлинвег 49, район Мерс;
Мокан Дмитрий Васильевич, родившийся в селе Жабье Коломыйского района Ивано-Франковской области, — Канада 72, Гамельтон, РД;
Савчук Дмитрий, родившийся в селе Лиски Коршевского района Ивано-Франковской области, — США, Нью Йорк, д. у-625 (от руки вписано: EG STR).
По показаниям Федора Федоренко от 9 декабря 1985 г. в Симферополе, во время его проживания в США он в 1963 г. получил письма от двух своих сослуживцев по Треблинке: Михаила Дудника и Петра Шилова, нашедших убежище в Австралии.
Список можно продолжить, но не об укрывшихся на Западе речь. Мы говорим о тех, кто оказался в Советском Союзе. Сразу же после войны на основании трофейных документов, актов ЧГК и свидетельств очевидцев советскими органами безопасности были составлены списки нацистских пособников, подлежащих розыску. Первоначально в них числились десятки тысяч фамилий, кличек, имен.
Согласно данным НКГБ — МГБ СССР, в 1943–1945 гг. в целом по СССР органами госбезопасности за пособничество немецким оккупантам было арестовано около 200 тыс. человек, в 1946–1953 гг. — около 115 тыс.
В 1945–1947 гг. военные трибуналы осудили почти 11 тыс. советских граждан — пособников нацистов. В последующие годы еще тысячи их предстали перед судом.
По данным Главной военной прокуратуры, с июля 1941 г. по 1954 г. включительно за измену Родине в период Великой Отечественной войны по ст. 58-1 (а, б) УК РСФСР военными трибуналами было осуждено около 460 тыс. человек. К сожалению, указанная статья трактовалось широко, и по ней были осуждены и часть невиновных бывших военнопленных.
Пособников нацистов вообще и особенно травниковцев искали и находили на Сахалине и в Калининграде, в Сибири и на Урале, в Прибалтике и на Украине, в Ленинградской и Новгородской, Московской и Тульской областях, в Поволжье, Средней Азии и на Кавказе. Некоторые из пособников немцев поменяли фамилии, однако большинство осталось при своих прежних.
Работники советских спецслужб неутомимо занимались поисками этих коллаборантов, проводили кропотливейшую работу среди бывших пленных, остарбайтеров, среди тех, кто в возрасте от 16 лет и старше проживал на оккупированной нацистами территории. Без этой систематической, многотрудной, повседневной и многолетней работы не были бы выявлены тысячи фашистских пособников, убийц, садистов.
И все-таки многим из них удалось скрыть свое прошлое. После проверок некоторые из них были призваны в Красную Армию, отслужили в ней от полугода до двух лет и уже с «чистыми» документами возвращались в родные или, наоборот, в очень далекие места, где их никто не знал. Большинство из них работали рабочими и колхозниками, некоторые инженерами и техниками, кто-то стал руководителем различных хозяйств: Алексей Говоров, заявивший на суде: «Я лично расстрелял при групповом расстреле всего человек пятнадцать», четыре года был председателем колхоза, другой — зам. директора маслозавода, третий — зам. директора совхоза.
Об одном травниковце — работнике искусств рассказал на допросе 4 мая 1949 г. в Тернополе его сослуживец Василий Карташев, служивший в Люблине, в лагере смерти Собибор, в Яновском лагере. По словам Карташева, он в 1947 г. во Львове на базаре встретил своего сослуживца — бывшего вахмана, который служил в лагере Травники, а затем в штабе полиции СС в Люблине. «Встретившись с ним, <…> я завел разговор, он вначале не признавал меня как знакомого, а потом, когда я напомнил, что мы вместе были в Травниках, узнал меня и рассказал, что живет в городе Львове, работает в оперном театре скрипачом, женился на артистке <…> работает актрисой в оперном театре. В разговоре он мне сообщил, что ему удалось купить документы и проживает в настоящее время под вымышленной фамилией. <…> У него уже есть маленький ребенок. <…> этот травниковец назвал мне другого травниковца под фамилией Бабич, который проживает также в городе Львове и работает сапожником в одной из мастерских». Увы, Карташев так и не вспомнил фамилию эсэсовца, который до войны был музыкантом, что вовсе не помешало ему стать профессиональным убийцей. Однако, судя по подробным сведениям, которые сообщил следствию Карташев, уверен, что скрипач-убийца был найден работниками МГБ. К сожалению, мне не случилось ознакомиться с его делом, поэтому его фамилия так и остается неизвестной.
Другой травниковец — А. Духно до ареста был студентом горного института. Более того, несколько из них к моменту ареста работали в правоохранительных органах: И. Волошин — следователем районной прокуратуры, несколько травниковцев умудрились стать работниками МВД: милиционером, старшиной милиции, а Иван Куринный — даже лейтенантом МВД и кандидатом в члены партии. Впрочем, многие из бывших травниковцев, бежавшие к партизанам, были приняты в отрядах кандидатами в члены партии. Однако сотрудники госбезопасности, занимавшиеся поисками военных преступников, находили их повсюду.
По мере их обнаружения и ареста, в ходе расследования выявлялись новые факты их преступной деятельности в годы войны, а также звучали фамилии преступников, уже отбывших ранее часть наказания и амнистированных. Причем обнаруженные свидетельства их преступлений были столь очевидными, что против них возбуждались уголовные дела по вновь открывшимся обстоятельствам и проводилось дополнительное расследование.
Три поколения сотрудников государственной безопасности, занимавшиеся поиском нацистских пособников, работали превосходно и заслуживают величайшего уважения. Люди, пережившие издевательства полицаев, охранников, прошедшие лагеря и гетто, чудом уцелевшие, и их потомки должны быть признательны, что еще в ходе войны их мучителями занялись органы госбезопасности Советского Союза.
Огульные обвинения СМЕРШ в беспричинных проверках бывших советских военнопленных, среди которых скрывались ранее служившие в строевых частях немецкой армии, в подразделениях карателей или бывшие власовцы, беспочвенны. Ибо только проверки могли выявить огромное количество убийц, которые пытались скрыть свое преступное прошлое переходом к партизанам Франции в 1944 г.151, к итальянским партизанам, или переходом во власовские формирования (январь — март 1945 г.) и к партизанам Югославии весной (в апреле — мае!) 1945 г., чтобы скрыть свою службу в СС и лагерях смерти.
Так, в декабре 1944-го — январе 1945 г. около 800 травниковцев находились в специальном лагере неподалеку от Дрездена. В январе 1945 г. в этот лагерь прибыла комиссия от штаба РОА и начала вербовать бывших охранников СС на службу в Русскую освободительную армию. Большинство вахманов СС стали подавать заявления о зачислении их в Русскую освободи тельную армию.
Вот, например, заявление лишь одного из травниковцев, подавшего просьбу в январе 1945 г. комиссии РОА:
«Генерал-лейтенанту Русской освободительной армии —
господину Власову
от военнопленного охранника учебного лагеря СС Степанова
Ивана Васильевича 1921 г. рождения, урож. с. Яндовка Октябрьского
района Тульской области.
Прошу Вас, уважаемый господин генерал, зачислить меня в Русскую освободительную армию, так как я желаю участвовать в борьбе против советских войск за создание независимой России». По словам Степанова, вместе с ним подали заявления о приеме в РОА травниковцы: Комендантов Егор, уроженец Мариуполя, Кобанец Николай, уроженец Киева, Шеременда Иван из Тарнополя, Савчук Иван из Коломыйского района Станиславской области, Кныш Иван из Сталинской области, якобы потом сбежал в партизаны, Решетько Алексей.
Многих вахманов, служивших в концлагере Флоссенбюрг, по словам служившего в лагере травниковца Александра Федченко, «набирали по списку, который огласил немецкий офицер. Желания служить в этой армии у нас не спрашивали. Зачитали мою фамилию, и я должен был идти во власовскую армию, в противном случае меня бы повесили. Из разговоров вахманов мне известно, что были случаи, когда за отказ служить во власовской армии вешали».
Травниковец Василий Беляков, неоднократно участвовавший в расстрелах евреев в Люблине и окрестностях, в Яновском лагере, служивший затем в концлагерях Бухенвальд, Ротав-Либероле в Германии и Хорцунген (Herzongenbusch) в Голландии, показал на допросе, что «в апреле 1945 г. из войск СС меня, Матвиенко и других вахманов передали на службу во “власовскую армию”. Во “власовской армии” я прослужил недолго, так как закончилась война и нас передали советскому командованию. Затем я был направлен в Советский Союз и несколько лет находился на спецпоселении». Лишь в 1965 г. против В. Белякова было возбуждено уголовное дело как против травниковца-убийцы. До этого времени он был одним из десятков тысяч обычных власовцев, среди которых находились и не менее тысячи травниковцев, а также тысяч не менее отъявленных убийц и садистов из известной бригады Каминского, которую включили в состав РОА.
Дорофеев Н.А., приговоренный в мае 1949 г. за службу в СС к 25 годам ИТЛ, в апелляционной жалобе просил учесть: «что служил до апреля 1945 г. После этого больше у карателей не служил, а ушел к партизанам Югославии. Каким цинизмом, наглостью надо было обладать, чтобы просить о смягчении приговора, мотивируя тем, что стал партизаном. Когда? В апреле 1945 г.!
Но и это не предел изворотливости. Эммануил Шульц из Брянска (по матери — русский, по отцу — немец) — травниковец, за хорошую службу получил звание цугвахман, служил в лагерях смерти Собибор и Треблинка, «в августе 1943 г. направлен в Италию гор. Удино, где служил в полицейском отряде по борьбе с итальянскими партизанами. В карательном отряде я был связным. Лично участвовал в вооруженном бою с партизанами-гарибальдийцами. В том бою с нашей стороны был один убит. Были ли убитые со стороны партизан, я не помню. Затем был г. Триест, где формировали из итальянцев легионы, и я там обучал их. В мае 1945 г. когда немцы отступали, я перешел в партизаны, скрыв свою фамилию, назвал фамилию своей матери, то есть Вертоградов, потому что боялся ответственности за совершенные преступления во время службы у немцев в войсках СС, в лагерях смерти. Кроме того, я не желал называть свою фамилию Шульц, так как она является немецкой.
В августе 1945 г. в г. Постойна (Югославия) я встретил офицера советской армии и спросил: как попасть на родину в Советский Союз? Меня взяли в отдел репатриации шофером, где я служил до февраля 1946 г. После прибыл в СССР г. Кишинев, при фильтрации я скрыл свою службу в войсках СС и направлен в г. Печора Коми АССР, где с 1946 по 1949 г. работал в охране лагерей МВД».
К сожалению, порой сокрытию преступного прошлого содействовали и сами бывшие партизаны. Так, во Франции «Бюро партизанских отрядов» в Марселе снабжало советских граждан, ранее служивших в РОА и немецкой армии, аттестатами, удостоверяющими факт нахождения их владельцев в партизанских отрядах и активное участие в борьбе против немцев. Причем такой документ можно было даже купить. Однако что делали эти люди до того, как перешли к партизанам, французов не интересовало.
Преступники неоднократно подделывали документы. Причем порой бывшие травниковцы встречались уже после войны и помогали друг другу. Так, на допросе во Львове в марте 1952 г. травниковец Тронько Алексей рассказал о своем сослуживце, который уже после войны помог ему обзавестись новыми документами. Он рассказывает, что некий Орлов или Орехов «служил в концлагере местечка Замостье личным шофером начальника и полицайфюрера района Замостье в чине штурмбанфюрера, а также развозил на своей автомашине начальника и сотрудников концлагеря. В 1943 г. неоднократно привозил в Управление СС и полицайфюрера Люблинского уезда начальника СС и полицайфюрера района Замостье. В апреле 1947 г. я два раза встречал его на Краковском рынке в гор. Львове и тогда же по его приглашению был два раза у него на квартире, однако адрес его не знаю, но квартиру его показать могу. Семья Орлова-Орехова состоит из жены, имени и фамилии ее не знаю, и сына 3–4 лет.
В беседе со мной Орехов-Орлов рассказал, что он якобы бежал из концлагеря из м. Замостье, после чего он якобы служил в Советской Армии и был на фронте. Он научил меня изменить свою фамилию и проживать под фиктивной фамилией с тем, чтобы меня не нашли органы советской власти.
По совету Орлова-Орехова я в его квартире с его помощью исправил свою фамилию — Тронько на фамилию Прокопов, причем тушь и хлорную известь для подделки временного удостоверения дал мне Орлов-Орехов».
Различными путями пособники нацистов старались избежать наказания, и только скрупулезная работа сотрудников органов госбезопасности позволяла выявить предателей и убийц и привести их на скамью подсудимых. Кровь невинных жертв хотя бы частично, ибо, к сожалению, далеко не всех преступников удалось найти, была отомщена.
Об этой работе почти ничего известно, кроме немногих газетных публикаций. Год за годом велся розыск военных преступников. Следователи вели титаническую работу по сбору фактов, изобличению во лжи преступников, пытавшихся скрыть правду о своих преступлениях.
Результатом их деятельности были процессы и суды как открытые, так и закрытые (большинство), многочисленные заседания военных трибуналов, судивших убийц из Травников.
Купить книгу "Профессия - смерть"